Беспечные ритмы босановы и беззаботный джаз — далеко не самые российские мотивы. Как вышло, что брать приступом отечественный шоу-бизнес вы в свое время решили именно в этом музыкальном жанре?
Я давно занимаюсь перечисленными жанрами, как и многие музыканты, но делаю все-таки поп-музыку, с элементами любимых стилей. Они привносят некую одухотворенность песням и глубину настроения. Это во-первых. Ну и потом, каждый должен делать свое дело, что-то свойственное ему. Кажется, почему бы не петь простые, незамысловатые песенки? Так же проще заработать, да и больше. Но для этой стези есть свои счастливчики. Вот, есть перед человеком много дверей. Все они железные, а одна из них — нарисованная и на самом деле бумажная. Чтобы пройти свой путь, надо отгадать, какая из дверей бумажная. Для Юрия Шатунова, например, эта дверь была в «Белых розах», потому что это его музыка. У меня наоборот. Бывает, что над дверью написано «Атомная энергетика», а ты петь хотел. Ну, что поделать? Твоя дверь здесь — петь будешь для себя в кабинете инженера-энергетика.
Ваш последний альбом «Просто о важном» получил прекрасные оценки критиков и сразу после релиза занял первое место в iTunes. Мы вас поздравляем! Расскажите нам немного о новой пластинке.
Она достаточно классическая по содержанию. Это красивые мелодии и важные для меня тексты — о друге, о любви, о прошлом, настоящем, о родителях, потерях и радости. Но главное, что эта пластинка есть! Ведь сейчас люди не интересуются дисками или концепцией. Зашел в Интернет, скачал песню, послушал. Информации куча — сделал свой сборничек и поехал дальше жить. А диск — это цельное, концептуальное произведение. В моей пластинке «Просто о важном» это слышно. Проблема в том, что достучаться даже до своей аудитории стало сложнее. Время такое…
Вашему браку с Анжеликой уже два десятка лет, но эта свадьба была не первой в вашей жизни.
Я до встречи с ней прошел и женитьбу, и разные романы. У меня был большой, опустошающий опыт звездной вседозволенности. А потом встретил женщину, с которой встречи не ждал. Поначалу я не рассматривал ее как свою девушку. У нее был парень, и я уважал его. Мы просто общались и ездили вместе на гастроли. Уже потом, когда мы были вместе, она призналась, что ждала от меня активных действий. А не походов на бильярд, в котором она ничего не понимала. Или ресторан, в который она ходить не любит. А слухи про нас уже ходили. Но мы играли в эту игру — как будто мы не вместе. Нас фотографировали, но мы все равно были не вместе. И это был не обман журналистов. Только потом я понял, что играть в ту игру было жутко интересно. А когда мы стали вместе жить, то стали, наоборот, скрывать это.
Почему?
Это было счастье, за которое страшно. Не хотелось его разрушать. Мы даже от родителей это скрывали! Не знал никто, кроме наших водителей. И когда уже Анжелика стала заметно беременна, пришлось сдаваться. Потому что я бы не вытерпел, если бы начались другие предположения отцовства.
Кстати об отцовстве. Ваши очаровательные дочери Лиза и Полина уже совсем взрослые молодые дамы. Лиза пошла по вашим стопам — занимается музыкой, Полина учится в Сорбонне на юриста. Кажется, они совершенно разные. Так ли это?
На самом деле Полька тоже музыкальный человек: у нее отличный слух, неплохо играет на гитаре. Но она не артистка, ей неинтересно выступать. У нее научный склад ума, что меня немного удивляет — в кого она такая пошла?! Мама ее — балерина, человек сцены. А у Полины нет артистических амбиций вообще. Зато языки даются очень легко, сейчас она свободно владеет четырьмя и, если будет нужно, выучит еще один за месяц-другой. Я не преувеличиваю, сам видел, как у нее это получается — как в сказке. А Лиза другая, она не может без музыки. Лиза непростая. Она богемно-творческого склада. Эдакая. И так с раннего детства — фотографирует, снимает мини-фильмы, хорошо рисует. У нее особенное видение. Все должно быть талантливо и не попсово. Это ум гуманитарного склада. А Поля в этом смысле проще — у нее нет творческих закидонов. Играет на гитаре, да. Но без претензий. Основной ее талант — интеллект. Весь ее ум идет в науку и учебу. Говорит на пяти языках свободно. Переключается в секунду — и разговаривает. Сейчас учит японский — думаю, добьется своего.
Семьями вы дружите с Пресняковыми-Подольскими. И чем-то даже на них похожи. И вы, и они — артисты. У вас с Владимиром до поры были длинные волосы. А потом, как он признался сам, «однажды увидел в зеркале прыгающую бабушку» и подстригся коротко. Как вы расстались с шевелюрой?
Я давно намеревался это сделать. Сначала обозначил рубеж — 50 лет. Потом приблизил отметку к 45. Понимал, что делать это необходимо. Жена до сих пор считает, что именно она меня подстригла. Конечно, если бы я не захотел этого сам, ничего бы не произошло. Мне длинные волосы перестали нравиться лет в 38.
Были в вашей жизни события, которые перевернули взгляд на жизнь?
Таких было немало. Например, после объявления результатов конкурса «Ялта-92» смотрел на публику, которая вместе со мной высыпала на сцену без обуви петь «Босоногого мальчика», которого я исполнял уже третий раз на бис, причем за кулисами, так как места на сцене мне уже не хватало! И тогда я пересмотрел отношение к себе. Подумал: «А не так уж я и плох, как думал». Говорят, что полезно с небес на землю себя опускать. Наоборот — тоже. Иногда.
Не можем не спросить о проекте «Голос». Как вы впервые на нем оказались?
Узнал об этом за две недели до начала съемок! Видимо, на моем месте должен был оказаться кто-то другой, но не срослось. Не знал об этом ничего. Уговаривать меня бросили Юрия Аксюту (музыкальный продюсер Первого канала — Прим. ред.).
А что насчет детского «Голоса»? Прониклись ли вы к маленьким артистам?
Мне позвонил Юрий Аксюта и сказал, что проект во мне нуждается. Я принял это за комплимент. И подумал: почему бы нет? Нашел время для съемок, и началось. Оказалось, это не так страшно. Дети — не такие уж и дети, а вполне себе маленькие взрослые, только честнее. Относятся ко всему искренне, за этим интересно наблюдать. А главное, в этом интересно принимать участие. Слава Богу, с детишками сразу наладились замечательные взаимоотношения. Сложность в другом — дети 7 и 14 лет совершенно разные. По сути, маленькие дети соревнуются с маленькими взрослыми. Когда поет малыш, который еще пока не научился управлять голосом, это выглядит честнее и трогательнее по сравнению с подростковым пением. К малышу возникает умиление. И сопереживание. Ему хочется помочь. А к симпатичной девочке-подростку люди таких чувств не испытывают. Она или он как бы находятся на перепутье между взрослой харизмой и детским умилением. Выходит, взрослый ребенок может петь лучше, но ему сложнее завоевать зрителя. С маленького меньше спрос. Поют одну песню две девочки — маленькую все хвалят горячо, а старшую — холодно. Это не совсем справедливо, но, видимо, неизбежно.
В данном случае надо же еще и с родителями контактировать.
С родителями пока никаких эксцессов не было. Коллеги жаловались, что родители прессингуют. Ко мне не подходили. Видимо, у меня такое выражение лица (улыбается), что не попрессингуешь. Подарочки иногда передают, в основном какую-нибудь национальную еду. Это очень трогательно (улыбается).
Машины, часы не дарили?
До такого не доходило. Но эта шутка — тема старой хохмы. Мы давно дружим с продюсером «Голоса» Евгением Орловым. Лет 25 мы идем параллельно по жизни. Он долго был продюсером «Новой волны», работает в индустрии давно. Он всё шутит: «Сколько работаю, никак не пойму — где эта постель, через которую все попадают в шоу-бизнес? Где эти подарки, взятки, которые заносят продюсерам и наставникам „Голоса“? Леня, может, ты их видел? Я столько слышал про это… Но когда это начнется? Может, и принял бы, но не несут!» Или как в том старом еврейском анекдоте, когда еврей звонит и спрашивает: «Правда ли, что евреи продали Россию? Скажите, а где я могу получить свою долю?».
Как артисту всегда быть в музыкальном тренде?
Просто следует не врать своему слушателю и зрителю — я не вру, и мне это нравится.
Кипр может это подтвердить! Большое спасибо вам за замечательный концерт у нас на острове! Зрители (и я в том числе — Прим. ред.) были в полном восторге. Не утомляет ли вас такой напряженный гастрольный график?
Устаю ли я? Да, иногда так, что не хочу выходить на сцену. Но это состояние длится ровно до первых аккордов, до первых аплодисментов. Если на время совсем отрываюсь от сцены, от гастрольной жизни, то, конечно, скучаю. Когда твои песни слушают дома на магнитофоне — это слишком далеко от тебя самого, автора и исполнителя, а близко — только когда живьем, на концертах. Радость, которую испытывают люди в зале, если они ее испытывают, в сущности, и есть самое главное в моей жизни и профессии. Хотя сейчас у меня очень опасный период в творчестве (улыбается).
Что вы имеете в виду?
Волна интереса ко мне пошла вверх. Накрывает с головой (смеется). А по всем законам Вселенной после такого взлета всегда бывает падение. Правда, я уже давно на сцене и, кажется, к нему готов.
